понедельник, 22 июня 2009
читать дальшеВ дожди - не можешь - держись,
В снега - не веришь - а ждешь,
Рассвет, последний как жизнь,
Привет, печальный как дождь
И опостылевший день,
Что завершается в пять
А начинается в восемь.
Скажи мне, парень, на кой
Тебе такие дела,
Когда холодной рукой
Тебя за горло взяла
Твоя трусливая дань,
Твоя промозглая дрянь,
Твоя последняя осень.
Припев:
Лето, что ж ты безлунно,
Как отыскать тебя,
Как войти в твой дом,
Как уснуть под небом твоим?
Где ты? Где твои струны? -
Смыло карту, лишь крестик с номером -
Адрес нашей звезды.
Звездочки, заблудившейся навсегда...
Упрятав лето в рукав,
Зажав прощанье в руке,
Ушел последний Ахав,
Оставил свой Нантакет.
Никто его не спросил:
Куда ты лезешь, старик,
И все ль в порядке с тобою?
Как ледяной кашалот
Зима выходит в зенит,
В непробиваемый лед
Гарпун бессильный звенит.
Опять по черной воде
К лагунам солнечных стран
Плывет костыль китобоя.
Припев.
Так раз решили - уедем.
Что ж, уходи, уходя,
Пусть щеки наших ведьм
Гладят длани дождя.
И через тысячу лет
При свете чахлой свечи
В своем промозглом подвале
Мы видим летние страны
Сквозь дожди и буран,
Мы слышим чье-то сопрано
Через шорох мембран -
Я понял, это привет,
Последний шанс из мечты,
И мы успеем едва ли.
Припев.
Пламя этой свечи
Как язык змеи...
Теперь сиди и молчи,
Забудь песни свои.
Задачник может спросить,
Но твой букварь, как всегда,
Опять не вспомнит ответа.
Договорились быть вместе
Посредине земли,
Но оставались в контексте,
И потому не смогли
Ни спать без этой звезды,
Ни петь без этой луны,
Ни жить без этого лета.
В двухэтажной своей норе Братец Кролик сидел, скучал.
Как-то ночью к нему пришли Кролик Банни и Кролик Роджер,
Завели разговор за жизнь, заливая вином печаль.
Молвил Банни: "Обрыдло быть этикеткой для голых задниц.
Нынче днем я зарезал всех, финку выправив на ремне,
Взял надежду сухим пайком, соль со спичками бросил в ранец,
Я готов отправляться в путь, все, что нужно, уже при мне".
"В Калифорнии тишь да гладь", - мрачно вклинился Роджер-Кролик.
"В Голливуде и жизнь, и смерть - все - туфта, и даже небо там
Голубее, чем Элтон Джон и пошлей, чем рекламный ролик.
Даже если ведет нас черт, я пойду по его следам".
Братец Кролик продолжил спич, мол: "Достаточно был я добрым.
Батя Харрис бы сел в гробу, если б знал, что давно уже
Превратились мои резцы в два клыка, как у лютой кобры,
Да и яду на сто смертей нынче хватит в моей душе".
И каждый молча допил вино, лег под штангу и выжал двести.
Братец Кролик свернул косяк, на пол выплюнул чуингам
И сказал, словно гвоздь забил: "Коли так, значит, быть нам вместе,
Завтра утром мы двинем в путь, злые звезды помогут нам".
Трое кроликов вышли в рейд ранним утром, сырым и хмурым,
Тихо в редких разрывах туч гасли блеклые искры звезд.
Вдаль тропа уводила их, ветер гладил их по серым шкурам,
По распадкам густой туман крался рыжий, как лисий хвост.
Будь ты лис, будь ты даже волк - тех, кто в рейде, попробуй, съешь ты,
Будь ты самый сквозной Чубайс, обмануть-ка попробуй ты
Тех, кто гильзы пустой любви бросил в пламя святой надежды,
Тех, кому освещает путь белый домик живой мечты.
Видишь - кролики режут крюк, раздвигая тугие травы.
Все охотники на сто верст разбежались, как от чумы.
Если кролики встретят нас - грохнут на фиг и будут правы -
В светлом доме живой мечты нету места таким, как мы.
Нам, убогим, завет простой - съешь себя и помри в печали.
Насладившись по мере сил, выплюнь зубы под прессом лет.
Но такого не может быть, чтоб конец наступил в начале!
Светит домик живой мечты тем, кто вовремя вышел в рейд...